НИКТО НЕ ПЫЛЕСОСИТ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ДИНИЯР БИЛЯЛЕТДИНОВ

Семейство полузащитника «Локомотива» Динияра Билялетдинова смело можно назвать уникальным и в то же время традиционным. Особенность состоит в том, что все три сына – спортсмены, причём неплохие. Плюс папа – известный футболист и тренер, прекрасно знающий, как вырастить чемпиона. С другой стороны, позиционные расклады вполне типичны: строгость и требовательность отца дополняются добротой и мягкостью мамы, прекрасно знающей, какую атмосферу нужно создать футболисту для достижения успеха.

СЫН ДЕКАБРИСТА

Аделия Абдулахатовна:

– Большая заслуга в том, что Динияр стал тем, кем он стал, принадлежит папе, который смог удачно совместить карьеру футболиста и семью. Дети ведь должны воспитываться обоими родителями, а для мальчишек отец – пример и авторитет. Именно поэтому наша семья всегда следовала за Ринатом.

– Ребёнок с пелёнок интересуется футболом, наверное, его дорога была определена вами с самого рождения?

Мама:

– В раннем детстве сын вообще никакого интереса к этой игре не проявлял, хотя мы его частенько на матчи папы брали. Любил малыш почему-то не на игру, а на трибуны смотреть. Садился спиной к полю и наблюдал, как другие болеют. Эмоции фанатов его интересовали гораздо больше отцовской игры и голов. Ему говорят: смотри, твой папа забил, а он даже голову не поворачивал, пытался из-под людей газеты выдернуть. Только когда в Ярославль переехали, Динияр стал приобщаться к футболу. Причем как-то резко заинтересовался им. Может, просто взрослеть начал, или за старшим братом потянулся. Марат у нас ведь тоже мяч гоняет, хотя пока и не на столь высоком уровне. А началось всё с забавного случая…

Ринат Саярович:

– Работал в Ярославле ныне покойный тренер, Кирюхин. Он постоянно занимался на стадионе со своим сыном. Приходит как-то к нам и рассказывает: вы, мол, в курсе, что ваш мальчик с нами занимается? Мы сперва не поняли, а потом выяснилось, что наш стоит в кустах и повторяет все движения и упражнения, причём без мяча.

Мама:

– Потом его местные ребята позвали погонять пятнистого, им одного человека не хватало, а он оказался просто виртуозом. Так и пошло. Никто сына не обучал ни финтам, ни приёмам, само получаться стало. Наверное, гены и пластика каким-то образом мальчику передались. Всё-таки жил в футболе с самого рождения.

Папа:

– Когда я в «Локомотиве» играл, дети ещё маленькие были, а вот после переезда в Ярославль и пошло это увлечение. Летом они на базе траву косили, газон поливали, мячики подавали, сетку вешали. Жили мы тогда как декабристы, домики были неблагоустроенные: воду приходилось таскать, в туалет надо было идти к тёмному лесу, поэтому семьи там обычно не задерживались. Но мы считали, что главное – быть всем вместе.

ХРАНИТЕЛЬ ЖЕНСКИХ СЕРДЕЦ

– Дух победителя, вероятно, специально сыну закладывали?

Мама:

– Да он как-то сам проявился. Отец одно время устраивал между сыновьями соревнования – лыжные гонки, а сам за ними бежал. Но это затея не прижилась. Марат старше Динияра на год и, естественно, в детстве это существенно сказывалось. Побегали так несколько раз, а потом Диня отказался, не люблю, говорит, проигрывать. Но стратегия конкуренции присутствовала у детей всегда. Это был тактический ход нашего папы. Сыновья даже в один класс пошли учиться, чтобы и здесь соперничать. Списывали друг у друга.

– И кто у кого больше?

Мама:

– Примерно одинаково. У них ведь и разница в оценках всегда была минимальная, в одну пятёрку. Когда дети подросли, соревновательный момент сошел на нет, и осталась только взаимопомощь. Единственное существенное различие между ними в том, что Марат прекрасно чертит, а Динияр отлично рисует. Особенно комиксы и пародии ему удаются. В шестом классе нарисовал сюжеты и назвал их «Казнь отличника палачом-двоечником». Это была пародия на школьную тематику, в том числе и на тех, кто стоит рядом и смотрит безучастно на экзекуцию. Потом в класс носил показывать – всем понравилось. С этого момента оформление стенгазет почти всегда доверяли только ему, и декорации для школьных выступлений – тоже. Декорации к концерту в честь выпускного бала он один делал. Баллончиком на белой простыне нарисовал картину. Её потом попросили оставить в школе на память. Однажды он нарисовал Эйфелеву башню и Биг Бен, хотя ни разу не был ни в Париже, ни в Лондоне. Очень реалистично получилось, даже не знаю, как он все детали умудрился запомнить.

– Какие ещё таланты есть у вашего сына?

Мама:

– Он неплохо танцует, наверное, потому, что любит посещать дискотеки.

Папа:

– Помню, когда он маленьким был, мы в спортивный лагерь с ребятами поехали. Я иногда заглядывал для порядка в домики, но почти всегда кто-то успевал детвору предупредить о моём приближении, и все танцы прекращались.

Мама:

– Теперь, конечно, всё по-другому. Дети знают, что родители – это друзья. У нас в семье сейчас простые, даже панибратские отношения. Сыновья часто подшучивают над нами, особенно они любят папу подкалывать, благо, что отец понимает подобное чувство юмора. Динияр часто напоминает нам в шутейной форме, что мы супружеская чета и достаточно молодые люди, у которых всё ещё впереди. Что мы можем спокойно уделять друг другу внимание, не оглядываясь на детей.

– Наверное, и жизненные вопросы реже стал задавать?

Мама:

– Сейчас – да. Почти всегда свои дела обсуждает с братом, это что касается личной жизни, а если надо купить одежду или подобную мелочёвку, может и друзей подключить, вкусам которых он доверяет. Хотя мы как-то говорили с сыновьями на тему противоположного пола, об их предпочтениях. Здесь вкусы у детей разные. Динияру сложно угодить, он очень разборчивый человек.

Папа:

– Мне запомнился один случай, произошедший несколько лет назад. Я пришёл домой, а сыновья фильм смотрели, называется «Мужики». Так вот в конце звучит фраза философского содержания, которую герой говорит девушке, мол, вы всё про нас знаете, только не знаете того, почему мы гуляем с одними, а женимся на других. Я порекомендовал сыновьям подумать над этими словами.

Мама:

– Могу сказать точно, для Динияра главное – не внешность будущей жены, а её личные качества. Его волнует отношение девушки к детям. Сын говорит, что будет делать выбор, исходя из того, что избранница сможет дать его будущим детям. Для него очень важно, чтобы в этом плане их взгляды на жизнь совпадали.

Папа:

– Старший сын умеет знакомиться с девушками и может встречаться сразу с несколькими. Динияр не такой. Он вряд ли просто подойдёт на улице к понравившейся девочке. Зачем, говорит, я буду крутить ей мозги, если у меня не возникло сильных чувств. В этом плане он щадит хрупкие женские сердца.

Мама:

– Сначала сын десять раз отмерит, даже не семь, и чётко продумает этот вопрос. Ремень понятней языка.

Мама:

– Однажды дети чуть квартиру не спалили. Незадолго до этого мы прочитали им лекцию о пожаре. В Москве произошла трагедия: троллейбус врезался в огнеопасную цистерну, и мы решили в очередной раз напомнить, как это серьёзно. Ребята сидели, слушали, а через неделю решили поиграть. Как только умудрились спички найти, я всегда их прятала. Придумали «забавную» игру: стали запускать огненные вертолётики на соседний балкон. Хорошо, жильцы оказались дома и вовремя заметили неладное. Досталось мальчишкам серьёзно.

Папа:

– Они ведь мать уговаривали ничего мне не рассказывать, знали, что отец так это дело не оставит.

Мама:

– Я, конечно, не смогла ничего скрыть, тем более, слово мамы – одно, а отца – другое. Пришлось прибегнуть к старому дедовскому способу. Но это была не столько порка, сколько вид ремня перед носом, папа ведь демонстрировал его гибкость во всей красе, с шумовыми эффектами. Вообще-то дети у нас понятливые и послушные, но иногда приходилось и таким образом что-то объяснять. Раза три мы ремень подключали.

– И какими были поводы?

Мама:

– За драку им однажды перепало. Мы с детства внушали мальчишкам, что нельзя поднимать руку на брата ни при каких обстоятельствах. И вот как-то Ринат услышал возню в ванной, открыл дверь, а сыновья там сцепились, причем молча, только сопят. Нас тогда это сильно расстроило, ведь пятый класс – уже большие. Мы даже не стали разбирать ни причину конфликта, ни выяснять, кто первый начал – обоих наказали. Это был последний случай, когда они общались таким образом. Наверное, ремень лучше слов им объяснил, что нужно решать все вопросы только мирным путем, а кулаки предназначены для самообороны. Ну а третья экзекуция была по другой причине – они повздорили и стали кидаться тяжёлыми предметами, причём Динияр попал Марату по уху и рассёк его до крови. Мы серьёзно их наказали, думайте, говорим, как будете жить и сосуществовать дальше. Не помиритесь – одного положим спать на балкон, другого в коридоре на коврик. Мы тогда в однокомнатной квартире жили.

– Знаю, что большое влияние на развитие футболиста – Динияра Билялетдинова оказал чешский период жизни.

Папа:

– Я уже было закончил карьеру, как на страну обрушился дефолт, и все наши финансовые накопления сгорели. Неожиданно поступило предложение от моего знакомого Александра Бокия поиграть в Чехии. Он как раз принял команду «Унекс» (Уничов). Мы подумали и приняли решение уехать, потому что в материальном плане там было полегче, чем в России. Определили там детей в группу к ребятам, которые были на два года старше Динияра. Играли они полулегально, документов-то чешских на них не было. Я предупредил, чтобы на поле в матчах они молчали, не говорили по-русски, чтобы проблем не возникло. А после очередной встречи ребята побежали воду пить, я слышу, мои уже по-чешски вовсю щебечут. Проблема и отпала сама собой.

Мама:

– Мало того, мы одно время языкового репетитора хотели пригласить. Так он послушал речь мальчишек и смеётся. Им, говорит, не нужен учитель, они даже падежи правильно расставляют. Иные чехи так не разговаривают.

Папа:

– Но были, конечно, и проблемы. Как-то приходят дети с улицы, пап, спрашивают, кто такие оккупанты? Что, говорю, назвали уже? Объяснил, что это шутка и надо относиться к ней проще.

Мама:

– Потом нам рассказали, что был конфликт, но наши ребята в обиду себя не дали. Что, говорят, когда фашисты пришли, вы кричали «помот рус, помот», а когда у вас всё хорошо, так теперь оккупанты? Причём объяснили это на чешском, и подобные высказывания сразу прекратились. Вот так, даже интересы страны им пришлось отстаивать.

ДИНИЯР ДРАЛСЯ И ЗА СЕБЯ И ЗА МАРАТА

Папа:

– В плане футбола Чехия тоже многое дала Динияру. Там ребята не задавлены бытовыми и учебными проблемами. В школу сыновья не ходили: им просто неинтересно было. Программа преподавалась очень слабая
– в старших классах ребята двести плюс триста складывали, поэтому Динияр на три года вперёд ушёл по сравнению со старшими учениками, которые в его секции были. Да и организационных проблем у них никаких: приехали на тренировку на велосипеде, повесили вещи в личный шкафчик, с полочкой для полотенца, сложили после игры грязную форму в корзину – и отдыхай. В то время как в России – одна лавка на всех да три гвоздя на стене, и родители бегают, то обувь потеряли, то ещё что-нибудь. Да и тренер за границей не орёт, что сыграли не так, не то место заняли в чемпионате, там ведь главное не очки и результаты, а обучение. Даже если проиграли, едут домой – песни поют.

– Динияр говорил, что решение вернуться в Россию принял папа. Складывалось впечатление, что он не горел желанием уезжать.

Мама:

– Ну что вы, наоборот. Когда мы переезжали границу, сын кричал: «Ура, Россия!», смотрел в окно и говорил, что на родине и небо голубее и берёзы белее, а когда мы в Бресте стояли, он подошел ко мне: «Как приятно слышать русскую речь». Хотя сам до такой степени привык к чешскому языку, что здесь поначалу даже проблемы были. В школе его с Маратом из-за сильного акцента даже определили в отстающий класс. Пятый «Д». Мы его называли «дно», потому что там учились только проблемные ребята.

Папа:

– Вживание в российскую футбольную бытность тоже интересно происходило. Наша группа в чертановском манеже тренировалась. Захожу как-то в раздевалку к ребятам, меня никто не видит, гляжу, Билялетдиновы стоят и один у другого спрашивает по-русски: «Где тут есть наши шкафчики?». Воцарилась тишина, потом пацаны как начали хохотать всей раздевалкой. Какой вам шкафчик, легионеры понаехали, садитесь на край лавки, выделим вам гвоздь на двоих. В итоге через неделю у них украли шапку, через две они передрались. Я даже не стал влезать в ситуацию, посчитал, что это узловой момент: ты или лев, или кролик. А случилось это так: я почувствовал, что назревает конфликт, и даже задержался в тот день. Когда пошла потасовка, тревожно было ожидать, как сыновья себя поведут. Нападали-то в основном на Марата. А младший горой встал за брата и завалил довольно крепкого парня, одного из зачинщиков склоки. На этом конфликт себя исчерпал.

Мама:

– Скорее всего, там были элементы зависти. У Динияра многое получалось, дела шли неплохо, кому-то это не нравилось. Их ведь многие помнили, но они уезжали одни, а вернулись совсем другие и в игровом плане тоже. Ребята почувствовали, что могут потерять место в составе, вот и злились на них. В итоге драка и случилась.

Папа:

– С учёбой тоже были свои нюансы. Дети успевали только на две вечерние тренировки, и наставник посоветовал нам перейти в спорткласс. Но я на это не клюнул, поразмыслив, что если парни сейчас зациклятся на футболе, то в дальнейшем им светит только узкая специализация: либо педагогический, либо физкультурный. Пришлось искать другую футбольную школу. Сначала хотели пойти в «Торпедо», но в итоге предпочли ГПЗ. Как показало время, это был правильный ход, всё получилось в лучшем виде. С этой школой сыновья вышли в высшую лигу, где играли «Спартак», ЦСКА и другие элитные команды – и играли себе без проблем. Правда, один отрицательный нюанс всё-таки присутствовал – с дорогой неудобно выходило. Если изначально до школы добирались пешком за пятнадцать минут, то теперь почти час терять приходилось.

Мама:

– Динияр очень рано начал ездить самостоятельно, в восемь лет. Я родила третьего ребёнка и не могла отлучаться, чтобы отвозить детей на занятия. Помню, был такой момент, когда ему пришлось одному ехать на турнир, так как папа был на выезде, а Марат заболел. Надлежало добраться на другой конец Москвы. Я так и простояла у окна с младенцем на руках, очень переживала за сына. А он прекрасно добрался и умудрился получить приз лучшего игрока, какие-то спортивные трусы, которые ему были малы. Динияр просил, чтобы я их никуда не девала, припрятала для братика. После этого я уже не так переживала за мальчика.

ПОТЕРЯННОЕ ДЕТСТВО ВЗРОСЛОГО РЕБЕНКА

– Марат сейчас менее известен, чем Динияр. Какие качества помогли второму превзойти брата?

Мама:

– Здесь дело в другом. Марат – защитник, а игроки этого амплуа дольше зреют. В плане трудолюбия старший даже ответственнее, но Динияр, наверное, талантливее. У него задатков больше, а вот как он ими сумеет распорядиться, зависит только от него.

– Не опасаетесь, что сын может просто устать от футбола?

Мама:

– Ему решать, как жить дальше. Помню, был как-то намёк на нечто подобное. Он собрался после сдачи сессии на ночную дискотеку, а я запретила ему, хотя обычно этого не делала. Просто увидела, что сын устал и ему лучше отдохнуть дома, выспаться перед тренировкой. Он рассердился и кинул в сердцах, мол, я хочу отвлечься, у меня и так не было детства. Меня это насторожило, и я решила с ним поговорить, объяснила: ты можешь в один момент бросить футбол, у тебя будет и юность и детство, но не будет любимого дела. Он понял, что не то ляпнул, хотя, может быть, где-то в глубине души именно так и думал. Я ему сказала: детства нет у тех, кто мотается без дела, а у тебя оно есть, именно потому, что ты играешь, увидел много городов и стран, зарабатываешь большие деньги в юном возрасте. Детство – это не песочница и дискотеки, а подготовительный период к взрослой жизни; как потопаешь, так и полопаешь. Не хочешь играть, иди, пиши заявление, пока ты студент, мы тебя прокормим, а потом будешь чинить автомобили. Он всё понял, успокоился, и больше к этому мы не возвращались.

– Когда осознали, что сын стал взрослым?

Папа:

– Наверное, тогда, когда он принес первые деньги. Я отметил про себя, что он любит самостоятельно зарабатывать.

Мама:

– А мне кажется, что он ещё не повзрослел. Я же вижу по-детски надутые губки и печально распахнутые глаза, когда он упускает голевой момент. Динияр реагирует на незабитый гол, как взрослый ребёнок, разве что не плачет. Всё равно позднее он будет по-другому к этому относиться, более сдержанно и аналитически, а не столь эмоционально.

– Динияр после выигрыша чемпионского титула обещал прибить полочку для медали.

Мама:

– Да какая там полочка… У нас дома так много всяческих наград, что весь шкаф ими заставлен, семья всё-таки спортивная. Даже наш младший сын – Даниль – постепенно вносит свой вклад. Сейчас мы делаем дома ремонт, и я подумываю о том, чтобы на другой стене тоже организовать «трофейные места».

У НЕГО ТАЛИСМАН ГОЛУБОЙ СЛОН

– Наверное, вы так хорошо знаете сына, что ждать сюрпризов от него не приходится.

Мама:

– Иногда бывает. В прошлом году он сделал нам с отцом царский подарок – купил дорогущую спальню с ортопедическим матрасом, чтобы у мамы не болела спина. Я знаю, что он обнулил при этом свою чековую книжку. Конечно, это стало для нас большой приятной неожиданностью.

Папа:

– На самом деле сын – закрытый человек. Сначала он будет пытаться сам разобраться во всём, и только если не справится, может обратиться к нам. Мне иногда кажется, что он с друзьями более открытый, но конечно, если дело касается больших покупок, например, машины или выбора места отдыха, то тут уж решаем сообща. Иногда он советуется с нами, но мы видим, что сын уже принял решение и даёт нам шанс переубедить себя.

– У Динияра есть вещи, к которым он привязан?

Мама:

– Из одежды нет, потому что он любит разнообразие, но у него есть талисман – маленький голубой слоник, который уже стал сереньким. Я его в детстве сыну подарила, и он никогда с ним не расставался, даже спал в обнимку. Теперь игрушка просто лежит дома как напоминание о минувших днях.

ДОСЛОВНО

Мама:

– Считаю, для мальчишки Динияр очень хозяйственный. Никто в семье не пылесосит лучше, чем он. Всю мебель отодвинет, везде достанет. Марат прекрасно готовит, а Динияр обычно ходит в магазин за продуктами. Всегда в курсе, что надо купить, умеет выбирать, знает, куда за чем лучше съездить. В этом плане он организованный человек. Если у нас много дел, распределение времени я доверяю ему. Сын всегда просчитает, как лучше составить маршрут. Кроме того, у него прекрасный вкус в выборе интерьера. Сейчас мы делаем ремонт, и я доверяю сыну больше, чем приглашённому дизайнеру. Делаю так, как Динияр посоветует, последнее слово всегда за ним».

Папа:

– Я приверженец критики и в девяноста случаях из ста буду Динияра ругать, как бы здорово он не сыграл. Но были моменты, когда хлопал сына по плечу – например, после выигрыша золотой медали чемпионата, затем на юношеском первенстве России, где они с командой вытянули безнадёжный матч. Когда похвалить необходимо, я всегда это сделаю.

ЛЮБОПЫТНО

Мама: «Одно время Динияр темноту не любил, наверное, она мешала ему шалить. Сын ведь очень озорным ребёнком рос. С ним мы всегда держали ухо востро. Однажды вечером папа выключил свет, чтобы дети засыпали, и услышал в темноте: «Битинько, включи свет». Ринат так и замер с вытянутой рукой, ведь сын тогда ещё совсем маленьким был, почти не говорил. Можно сказать, это была его первая осмысленная фраза.